Игорь Жучков: силу дает страсть (часть 2)

ПРОДОЛЖЕНИЕ.
Читайте НАЧАЛО:
► Игорь Жучков: силу дает страсть (часть 1)

▼    ▼    4    ▼    ▼

В 1981-м я выиграл юниорское первенство СССР, поступил в Челябинский институт физкультуры и там же поселился в общежитие. Тренировался в спортзале ЧПИ, где тогда заправлял Виктор Кадолин, а за наш курс отвечал Юрий Старцев, который считался моим тренером. Это крайне возмущало Хариса Мунасиповича, он настойчиво приглашал меня в «Динамо», но я, как честный человек, считал, что не могу предавать родные профсоюзы и выступал за это спортивное общество. Юсупов не унимался: «Игорь, ты шо? Как это Старцев может быть твоим тренером вообще? Ну, кто он такой, кто? Тебе к нам надо!»

В первый год жизни в общаге многие, почувствовав полную свободу, переставали серьезно тренироваться. В 23:00 у нас начиналась бурная жизнь, народ самовыражался как заблагорассудится. В каких-то комнатах собирались веселые компании, на полную громкость включалась музыка, стены ходили ходуном… Но я еще пытался режимить, ложиться пораньше, чтобы в 7 утра встать на зарядку, успеть перекусить перед занятиями, а после них отработать вечернюю тренировку. Однако в таких условиях систематически не высыпался и не мог полноценно восстанавливаться после нагрузок, да и питание было недостаточное.

При таком «режиме труда и отдыха» через полгода у меня застучало сердечко. Правда, после сдачи зимней сессии я немножко пожил дома, отдохнул, восстановился и выиграл юниорское первенство России. Но следом потерпел фиаско на Союзе –пролетел как фанера над Парижем, как тогда выражались. Народ наш сначала за меня поволновался: все-таки в области было немного чемпионов России, но вскоре все успокоились – Сергей Горичев, Володя Тимофеев, Дима Худяков стали побеждать на Союзном уровне.

Наконец, в 1982-м я выиграл молодежный чемпионат СССР и как бы подтвердил свой статус. Но, к сожалению, получил сильное сотрясение мозга, причем умудрился дважды удариться головой. Смешно получилось в финале с москвичом Быстровым. Он решил меня бросить, а мне уже так не хотелось падать, что я просто сидел на татами, не собираясь вставать. Тогда Быстров попытался меня бросить и сам воткнулся в ковер, а я головой ударился о его тазовую кость. В общем получил два сильных удара по голове – и спереди, и сзади. Вернулся домой – голова болит и болит. Надо в институт – не могу. Пополз к врачу, тот всполошился: «Да у вас, батенька, сотрясение мозга, без госпитализации не обойтись!» Так мне пришлось отдохнуть в больнице…

В 1983-м я еще выступал за профсоюзы, хотя Харис продолжал соблазнять «Динамо». Но к весне 1984-го меня окончательно сосватали на сборах после чемпионата СССР в Каунасе,где я занял третье место. У тренеров лопнуло терпение, и Калеткин предъявил мне ультиматум: или ты сейчас призываешься в армию и переходишь в «Динамо», или в сборной выступать уже не будешь никогда! Тут я прогнулся и «изменил» родным профсоюзам.

В том же 1984-м меня призвали в армию. Летом приехал со сборов и все успел: неделю пробыл в казарме, принял присягу, снова укатил на сборы, потом выиграл студенческий чемпионат мира, будучи уже динамовцем. «Международником» я стал в 22 года после того, как взял серебро на взрослом чемпионате СССР 1985-го в Челябинске. Звание мастера спорта СССР международного класса тогда присваивали по совокупности результатов: в шестерке на Союзе, плюс чемпион мира по студентам, а еще кубок по железнодорожникам и проч. Правда, на чемпионат Европы 1985 года я не отобрался, но в то же время выиграл крупный международный турнир в Голландии. Эту поездку мне организовал замечательный Владимир Пантелеймонович Лобынцев.

Читайте также:
► Мир борьбы Александра Миллера

▼    ▼    5    ▼    ▼

▲ Сборная команда СССР по дзюдо. Спортивная база “Стайки”, Минск, 1984
Г.И. Калеткин с дочкой, Игорь Жучков, Анатолий Сучков, Хазрет Куваев, Мурат Джанчатов, Дмитрий Лялин, Хазрет Тлецери, Володя Шестаков, Юрий Соколов.

Моя самая первая поездка за границу случилась в 1981 году, когда я впервые пересек границу СССР с братской социалистической Монголией. То был юниорский турнир «Дружба» в Улан-Баторе, а поселили нас в центре монгольской столицы в гостинице, которую строили советские строители – она и получилась такой нашенской, типовой, где мы чувствовали себя как дома. Но там я выступил неудачно: вначале выиграл в подгруппе, потом по «олимпийке» проиграл схватку за выход в полуфинал и дальше за третье место. В Азербайджане я проиграл, но вот мой брат Андрей побывал на Кубе, где выиграл турнир «Дружба».

Следующая зарубежный вояж в 1983 году в Бельгию. Тогда еще профсоюзы проводили массу спортивных встреч c участием рабочей молодежи. Мы-то относились к соревнованиям, как профессиональные спортсмены, а друзья из соцстран занимались спортом после основной работы, как любители. И они безмерно радовались, когда им удавалось выиграть у советских спортсменов. Вообще это действо воспринималось как праздничное мероприятие – никаких тебе медалей в личном зачете, но всей команде за победу вручали кубок. Медали тогда полагались лишь на официальных взрослых турнирах, а на юниорских – только значки.

▲ Студенческий чемпионат мира. Страсбург, 1984
Публикация во французской газете о “Князе Игоре”

В декабре 1984-го я впервые побывал во Франции и успешно выступил на студенческом чемпионате мира в Страсбурге, где выиграл у Патрика Ру – он сейчас работает у нас по приглашению главного тренера сборной России Эцио Гамба. Мы часто общаемся, и я, как тренер женской сборной, хвастаюсь перед своими девчонками: «Когда-то я дважды наказал Патрика – на молодежном чемпионате мира и на турнире во Франции. Прошло время, и вот уже он учит вас, как надо вести себя на татами…»

В Страсбурге после француза я выиграл сначала у австрийца, а потом за выход в финал – у канадца японского происхождения, призера чемпионата мира по взрослым. Наконец, в финале победил корейца. В итоге на пьедестале стояли русский, кореец, француз и японец. В те годы эти четыре страны выше других котировались в мировом дзюдо.

Студенческой сборной страны в 1980-е руководил выдающийся тренер Гурам Михайлович Папиташвили. Его самый знаменитый ученик – Шота Чочишвили, первый советский олимпийский чемпион 1972 года. Папиташвили воспитал целую плеяду замечательных борцов – Темура Хубулури, Анзора Киброцашвили, Георгия Тенадзе, бронзового призера Олимпиады-1988 в Сеуле, который сейчас тренирует женскую сборную Грузии. Мы с ним периодически встречаемся на разных турнирах, а сам Гурам Михайлович до сих пор жив-здоров, ему уже за 80.

Могу признаться, что в те далекие времена советские спортсмены нередко что-то возили за границу в коммерческих целях: водку, икру… Надо было быть очень ловким и оборотистым, чтоб за короткое время найти нужных людей, способных купить привезенный товар и суметь его продать. Кому удавалось, тот на вырученные деньги мог еще успеть что-то купить для себя. В ведь плюс ко всему надо было успеть побороться на турнире.

▲ Процедура награждения на Играх доброй воли. Москва, 1986

Как правило, мы приезжали на соревнования в пятницу и всего на два-три дня. Надо было быть сильно способным и потратить много энергии, чтобы успеть быстро обернуться и оправдать поездку в коммерческом смысле. Многие этим занимались, особенно «сборники», у которых складывались деловые связи с нужными людьми за границей. А язык усваивали прямо на ходу, чтобы как-то объясняться с иностранцами – такая была серьезная мотивация. Никто же не знал: будет ли другая возможность еще раз попасть за границу. Зато теперь я и двух слов не смог бы связать, мне это уже не надо, но тогда…

В Париж наши обычно тащили водку и икру – кто-то маленькую баночку, а «специалисты» могли провести целую сумку. Смешно и грустно вспоминать, но такова была жизнь. Самые опытные и рисковые решались на провоз валюты, что при пересечении границы могло привести к серьезным последствиям. В каждой поездке спортсменов сопровождал чекист, инструктирующий, как себя вести в случае провокаций вражеских разведок. Правда, я не припомню ни одной такой провокации.

Присоединяйтесь к нам в Telegram

К сожалению, у меня не осталось никаких особых впечатлений о первой поездки во Францию – времени было в обрез, почти ничего из знаменитых достопримечательностей посмотреть не удалось. Конечно, испытал какое-то волнение, что все не так, как у нас – люди, дома, машины, но не могу сказать, что был потрясен до глубины души. И я таки провез одну баночку икры, за которую мне даже заплатили – на вырученные деньги купил костюм «Adidas»! Это было круто по тем временам, но на кроссовки денег не хватило, да и некогда было – вечером приехали, утром укатили в Страсбург.

Через месяц после той победы я выступил на турнире класса «А» в самом Париже во дворце имени Пьера де Кубертена. Тогда этот дворец произвел сильное впечатление, но через двадцать лет я побывал там уже в качестве тренера, и здание показалось совсем небольшим в сравнении с новой спортивной ареной «Берси»! К сожалению, тот турнир я проиграл – злую шутку со мною сыграли медные трубы, почему-то слишком много я о себе возомнил.

В том же 1985-м я встретился в Праге со знаменитым земляком Валерием Двойниковым, который работал по контракту тренером национальной сборной Алжира. Помню, как меня задело, что во время схватки с алжирцем Двойников болел не за меня, а за своего ученика. Но теперь-то я понял, что это было профессиональное отношение к своим обязанностям. Тогда же он передал со мною привет своим родным в Озерске…

Читайте также:
► Дети «Лиона» как цветы жизни

▼    ▼    6    ▼    ▼

В середине 1980-х было много разных международных и союзных стартов. В 1985-м я выступал на Универсиаде в Кобе (Япония) – в личном зачете проиграл, а в командных соревнованиях наша сборная была третьей. Мы выиграли у американцев, проиграли японцам, во встрече за третье место выиграли у южнокорейцев. Впечатления незабываемые – практически уровень Олимпийских игр. Но меня убила сорокаградусная жарища – не сумел сконцентрироваться и проиграл англичанину, которого в других условиях мог бы, грубо говоря, заткнуть за пояс.

Правда, бороться за команду я вышел более мотивированным, выглядел получше, но все-таки не одолел сильного японца Михиро Мукаи – ничья по хантею. Именно с ним мы потом встречались неоднократно, в том числе на чемпионате мира и опять в командном зачете. Тогда провели почти всю схватку без оценок, и в последние десять секунд я рискнул: дай, думаю, я ему в ход ноги сделаю, и так низко пошел, а он умудрился под меня с колена подвернуться… Я улетел на кока и проиграл, подставил команду. Это было в 1984-м, а уже на Играх доброй воли в 1986-м я снова встретился с Михиро Мукаи…

На той памятной Универсиаде в Японии сборной руководил Геннадий Калеткин. Лично я воспринимал его с трепетом. Да, он был несколько косноязычным, любил выпить (тренерский коллектив вообще этим грешил), но будучи уже сам наставником, я многое переосмыслил из его арсенала и взял себе на вооружение. Он умел правильно организовать не только тренировочный процесс, но и вообще сделать так, чтобы всё вокруг крутилось, вертелось. Для учебно-тренировочного процесса в сборной работали специалисты и личные тренеры, а Калеткин, как главный тренер, очень здорово мог всех организовать, зарядить и мотивировать на работу и подвиги во имя советского спорта!

И 1985 год оказался насыщенным: я был третьим на турнире в Чехии, следом выиграл непростой турнир в Голландии, но в финале чемпионата СССР в Челябинске проиграл по хантею Хазрету Тлецери – схватка была равная, но судьи в таких случаях отдают предпочтение более титулованному атлету. На том домашнем чемпионате медали раздавали как бы по ведомствам: динамовцы Григорий Веричев и Валерий Дивисенко взяли свое в тяжелом и полутяжелом весах, армейцы «сняли урожай» в 86 кг и 65 кг… А вот профсоюзникам всегда доставалось мало, поскольку самых лучших быстро разбирали либо в армию и ЦСКА, либо в «Динамо». Кроме Веричева и меня на еще два челябинца взяли «бронзу» – Сергей Горичев (71 кг) и Владимир Тимофеев (86 кг).

▲ Игры доброй воли, парад участников. Москва, 1986
Игорь Жучков впереди с флагом, за ним:
Али Хамхоев, Игорь Глывук, Юрий Соколов, Владимир Шестаков, Александр Шуров.

В июле 1986 года в Москве прошли Игры доброй воли с участием японцев, французов, немцев, американцев, итальянцев, англичан и многих других. В финале я проиграл Михиро Мукаи и остался вторым в весе 60 кг. Во всех остальных категориях чемпионами стали только советские дзюдоисты: Али Хамхаев, Игорь Шкарин, Владимир Шестаков, Александр Сивцев, Виктор Поддубный, Григорий Веричев в тяжелом весе и Хабиль Бикташев в абсолютной категории. И кроме моего «серебра» было еще три у Игоря Глывука, Юрия Соколова и Виталия Песняка. Вот такая уникальная победа Доброй воли…

▲ Игры доброй воли. Москва, 1986.
Финальная схватка Игоря Жучкова и Михиро Мукаи

А в конце 1986-го я перенес операцию на мениске, и дальше начались проблемы. В 1987-м проиграл традиционный турнир «Шорики» в Японии. Из наших там был Веричев, командовал опять же Калеткин, а рядом рисовался Володя Невзоров, с «помощью» которого я и начал сходить с дистанции. Как раз пошли предолимпийские разборки, всякие коллизии, козни – и я оказался за бортом, а теперь уже анализирую ту сложную ситуацию. Конечно, определенную роль сыграла травма, она была легкая, но после операции отходил тяжело. Вынужденный отдых как-то опустил меня, плюс накопилась психологическая усталость. Очень трудно было заставить себя снова набрать форму и выйти на прежний уровень. Начался постепенный регресс, появилось ощущение расслабленности: «Я устал».

Ко всем бедам примешивалось и отношение со стороны руководства сборной. Володю Шестакова после травмы удерживали, прикрывали, дали возможность выступить на Кубке Европы. Но стоило мне неудачно отбороться в Тбилиси, как меня тут же отцепили от сборной – именно с подачи Невзорова, как я тогда подумал. Даже несмотря на то, что я недавно стал призером Игр доброй воли, канаты отрубили враз. Харис ничего не мог сделать – сегодня он мне говорит: «Игорь, все решено – ты точно едешь на Европу», но уже на следующий день признается: «Все, ты никуда не едешь».

▲ Фанави Зекрин, Хабиль Бикташев, Игорь и Андрей Жучковы. Кисловодск, 1987

Мне не дали выступить на чемпионате Европы-1987, туда послали Хазрета Тлецери, но и его уже тоже начали отодвигать – на чемпионат мира поехал Хачак из Майкопа, такой бросковый парень, он стал пятым на мире. В сборной началась какая-то тусня, возня – и обо мне скоро забыли, будто Игоря Жучкова никогда и не было. А в марте 1988-го на чемпионате СССР меня поставили в самую сложную группу. Я вышел на Тлецери, потом на Толю Сучкова, чемпиона СССР, а за выход в финал боролся с Али Хамхоевым (он потом перешел из 60 кг в 65, чтобы на Олимпиаду попасть).

Но я уже так «наелся» Тлецери и Сучковым, что был, честно говоря, выжатым, как лимон… Проиграл Хамхоеву, потом Грише Фаустову (тоже чемпиону Cоюза) в схватке за третье место. В общем, наборолся с кем только можно, и не могу понять под кого та подгруппа была придумана. Обычно при подготовке команды на ответственные старты все отборочные турниры планировали четко, чтобы не прорвался какой-нибудь выскочка, чтоб не пришлось его везти, например, на тот же чемпионат Европы-1988 в Испании. Правда, именно в том случае все сложилось удачно – в 60 кг выбрали Амирана Тотикашвили, и он стал чемпионом Европы, а вскоре и бронзовым призером Олимпиады в Сеуле…

▲ Родные братья

Продолжение следует…

бк
Фото из архива Игоря Жучкова, chelchel-ru.livejournal.com